Работал в должности лесничего Елабужского лесничества (Елабужский лесхоз) с ноября 1939 до декабря 1941 г. Ниже приведены его личные воспоминания о службе в армии во время Великой Отечественной войны, опубликованные в его книге "Служение лесу" (2005 г.)
«…На второй день после объявления войны мне пришлось по заданию военкомата проводить мобилизацию в селе Сентяки в 40 километрах от Елабуги вниз по Каме. Только что отцвели сады, и мобилизованные обещали провожавшим вернуться к сбору урожая яблок. В Елабугу плыли ночью по Каме на барже по серебряной дороге, образованной луной на водной глади. Раздавались весёлые и грустные песни, но никто не думал, что впереди почти четыре года войны. В сентябре 1941 года меня направили уполномоченным райкома в село Большое Елово на проведение уборки урожая. Урожай был очень хороший, но убирать, оказалось, было некому и нечем. Забрали на фронт мужиков и лошадей. В этих условиях решили снопы скирдовать. Мобилизовали женщин и стариков, помогали курсанты военного училища из Елабуги, и хлеб был заскирдован, за исключением предназначенного для осенней молотьбы. В декабре 1941 года меня мобилизовали и после небольшой переподготовки направили на фронт. Воевал я на Ленинградском, Степном и Первом Украинском фронтах. Из всего пережитого в блокадном Ленинграде самым страшным был голод, потому что он постоянно давал о себе знать. Запомнились массированные налёты авиации на Ленинградском фронте, 150-километровфый марш-бросок из Никитовки под Харьков на Степном фронте. Во время этого броска я уснул на ходу, проспал стоя больше часа, а затем всю ночь догонял свою часть. Несмотря на яростное сопротивление немцев, контратаки «тигров» и «пантер», Харьков мы освободили 23 августа 1943 года. Радовался, что все обошлось для меня хорошо, но спустя несколько дней у меня обнаружилась тропическая малярия, ее «завезли» немцы, переброшенные из Африки. Осенью, когда уже выздоравливал, наблюдал на Соборной площади Харькова общественную казнь немцев, умертвивших многих наших людей в душегубках. На митинге по этому случаю выступали Алексей Толстой и Илья Эренбург, отмечавшие, что эта казнь – предупреждение немцам, чтобы они не усердствовали в уничтожении наших людей. После госпиталя был направлен в оперативные войска НКВД по борьбе с бандами украинских националистов в Западной Украине. В январе 1944 года участвовал в освобождении города Сарны Ровенской области и так и остался в этой области почти до конца Отечественной войны. Организации Украинских националистов (ОУН) – почти ровесница РСДРП. В период оккупации ОУНовцы стремились показать, что воюют против немцев и коммунистов за самостоятельную Украину. Отступая на запад, немцы много вооружения передали украинским националистам, а в боях за Львов дивизия ОУН «Галиция» яростно дралась на стороне немцев. В начале 1944 года против наших частей действовали довольно крупные подразделения бандеровцев, на вооружение которых было не только стрелковое оружие, но и миномёты, танки, артиллерия. В лесах были даже военные школы. Бандеровцы поддерживали связь с немецкой авиацией, которая по указке бомбила наши части. Позже бандеровцы действовали мелкими группами, вооружёнными винтовками, автоматами, пулемётами и ротными миномётами. Условия Полесья – заболоченность местности, растянутость коммуникаций, беспечность командиров – благоприятствовали проведению их внезапных операций. Из засад нападали на колонны подразделений, группы военных, двигавшихся из штаба фронта в части. Миномётным огнём побивали первую и последнюю машины, затем нападали всеми силами, убивали или сжигали всех оставшихся. В районе г. Ровно бандеровцы совершили дерзкое нападение на группу автомашин, в одной из которых находился главнокомандующий Первым Украинским фронтом генерал армии Ватутин, и смертельно ранили последнего. Официальные власти в селах заявляли, что не в силах навести порядок, а зачастую были заодно с бандеровцами. Кроме того, параллельно действовала своя подпольная бандеровская власть, служба безпеки (безопасности), суд, прокуратура, военкомат, связь. Вынесенные судом приговоры быстро приводились в исполнение. В одном селе было повешено несколько женщин только за то, что они хорошо относились к красноармейцам и офицерам – стирали им обмундирование, угощали молоком и другими продуктами. При преследовании бандитских групп они, если попадали в село, быстро в нём «растворялись» - прятали оружие и превращались в мирных крестьян. Кроме того, под домами, стогами сена, в поле, в лесу сооружались хорошо замаскированные места, где можно было спрятаться или хранить оружие, продовольствие. Хорошо были налажены разведка и связь. Вспоминается одно событие, после войны, когда я работал в Дрогобычском лесхозе. Знакомый офицер войск НКВД рассказал мне, как они проводили крупную операцию по поимке одного видного руководителя из зарубежного центра ОУН (организация украинских националистов), прибывшего инструктировать местных руководителей ОУН. В течение месяца, пока проводилась эта операция, ОУНовец находился в одном санатории в Трускавце (бывшая Дрогобычская область), проводил необходимые инструктажи, а когда закончилась операция, отбыл за границу, оставив в санатории благодарственную записку за хорошее обслуживание. В морозную ночь в конце января 1944 года мне со взводом пришлось заночевать в деревне, в которой, несмотря на предосторожности, не удалось избежать неприятностей. Когда прошёл инкубационный период, выяснилось, что я заболел сыпным тифом, меня определили в железнодорожную больницу узловой станции Здолбунов. Немцы станцию интенсивно бомбили. И когда наступил кризис болезни, я хотел, чтобы бомба попала в больницу, и закончились мои мучения. Когда кризис прошёл, вступила в свои права весна, и мне казались странными недавние желания. В апреле 1945 года меня, как инженера по образованию, отозвали из оперативных войск НКВД, направили командиром строительной роты, а потом назначили начальником военно-строительного участка. Участок занимался заготовкой древесины для строительства пограничных застав. В то время жена жила в Казани, где работала в мединституте и готовилась к защите кандидатской диссертации. Мне дали квартиру во Львове, и я перевёз жену, нарушив её планы по защите диссертации. В процессе работы начальником военно-строительного участка мне приходилось обращаться в Львовское управление лесного хозяйства и его лесхозы. Узнав, что я по специальности инженер лесного хозяйства, мне рекомендовали демобилизоваться и перейти на работу старшим лесничим лесхоза. Из армии долго не отпускали и лишь в сентябре 1946 года демобилизовали, и я получил назначение на должность старшего лесничего, заместителя директора Дрогобычского лесхоза Львовского управления лесного хозяйства».
Республика Татарстан, 423603, Елабужский район,
Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации
Тел. +7 (85557) 2-70-18
nkama@mail.ru
Самые просматриваемые
Самые комментируемые
По рейтингу
Работал в должности лесничего Елабужского лесничества (Елабужский лесхоз) с ноября 1939 до декабря 1941 г. 